Топ-10 российских построек из дерева.
В конце мая, в рамках фестиваля «АРХ Москва», традиционно подвели итоги АРХИWOOD — премии за лучшие объекты отечественной деревянной архитектуры. Победителей в 9 номинациях выбирало и жюри, и «народное голосование», и генеральные спонсоры. Best of the best — в нашей подборке.
Амбар вепсов
«Этноархитектура», Ирина Гришина, Александр Косенков, Алексей Борисов, Антон Мальцев
Деревянная архитектура Русского Севера — особая статья в истории нашего зодчества. Обладая целым рядом уникальных черт, старинные постройки карелов и других жителей Прионежья и Беломорья — будь то церковь, баня или мельница — сегодня почитаются памятниками. И те немногие из них, что сохранились, свозят со всего региона в специальные заповедные зоны — своеобразные музеи под открытым небом, самые известные из которых — Малые Корелы под Архангельском и Кижи в Прионежском районе.
На все такие заповедники памятников, впрочем, не хватает, поэтому владельцы этнографического музея в село Шелтозеро — столице бывшей Вепсской национальной волости на юге Карелии — заказали строительство амбара-новодела. С нуля — но по образу и подобию традиционных аналогов, встречавшихся у вепсов — почти исчезнувшей вместе со своими постройками финно-угорской народности.
Для воссоздания выбрали одноэтажный хлебный амбар без чердака с боковым входом под свес крыши — как более архаичный и, соответственно, интересный для экспозиции музея. Общий тип амбара и архитектурно-конструктивные решения соответствуют второй половине XIX — началу XX века, а его описание изобилует чудными для слуха современного человека терминами вроде «стамики», «курицы», «слеги» и «пригрузы».
Суть же в том, что это амбар, который строился как главная «крестьянская сокровищница», занимал в усадьбе видное место и потому вырубался с особой тщательностью, включая проработку резных столбиков, обрамление дверного проема и безгвоздевой кровли.
Изначально амбар вепсов определили в категорию «Реставрация», но, поскольку это не совсем правомерно, а других достойных «отреставрированных» номинантов в этом году не нашлось, проект объединения «Этноархитектура» выдвинули в шорт-лист номинации «Малый объект». Где он и получил признание интернет-пользователей и специальный приз жюри.
Бельведер «Ленивый зиккурат»
«Поле-дизайн», Владимир Кузьмин, Николай Калошин
Смотровая башня, сложенная на манер сруба из массивных бревен, стала последним «классическим» никола-ленивецким объектом — наряду с «Ротондой» Александра Бродского (2009) и «Аркой» Бориса Бернаскони (2012), — а также единственной постройкой «Архстояния» 2014 года, которая «выстояла» после завершения фестиваля.
Многоярусная конструкция возведена классическим способом: клеть на клеть, ярус на ярус. По опоясывающим башню лестницам можно забраться на смотровую площадку — с высоты 18 метров прекрасно видны и знаковые объекты предыдущих «Архстояний», и красоты заповедника «Угра».
Поскольку башня трактуется скорее как общественное пространство, то из всех многочисленных способов строительства срубов авторы проекта выбрали технологию «в реж», когда между бревнами остаются зазоры. При таком способе возведения конструкция получается еще и наиболее облегченной, экономной с точки зрения используемого материала и быстровозводимой, позволяя добавить больше ярусов, чем обычно.
Внутри при этом образуется сводчатое пространство с уникальными акустическими свойствами: летом 2014 года здесь уже прошло несколько театрализованных представлений и музыкальных перформансов, и их участники вживую убедились, насколько тесно могут быть связаны звук и вибрация, архитектурная форма и движение.
Неслучайно жюри выбрало этот проект в номинации «Арт-объект» — со словами, что именно он как нельзя лучше соответствует названию номинации, в отличие от большинства других построек, которые попадают в эту категорию в силу неявно выраженной функции. В данном же случае «арт» и «объект» действительно сошлись, и Владимир Кузьмин выразил надежду, что «Зиккурат» будет продолжать жить — меняя, как любое деревянное строение, свою геометрию и цвет и обрастая новыми смыслами.
Детская комната в г. Юбилейный
RueTemple, Александр Кудимов, Дарья Бутахина
Если предыдущие два проекта — дань традиционному деревянному зодчеству, то детская комната, получившая оба приза в номинации «Интерьер», — образец самой что ни на есть современной архитектуры. Хотя и здесь налицо многоярусность: под скатами мансардной кровли Александр Кудимов и Дарья Бутахина спроектировали четырехуровневую деревянную конструкцию.
Первые два уровня — спальные места. Третий называется «домик» — это укромное местечко из тех, что так обожают дети. А на самый верхний уровень — гостевой — можно попасть как из самой детской, так и с другой стороны, по лестнице из гостиной первого этажа.
Для детей подобный лабиринт — настоящий рай, стимулирующий к подвижным играм с элементами приключений, боевика и триллера одновременно. И не придумать лучшего материала для его возведения, чем теплое и живое дерево. Приглашенный член жюри, чешский архитектор Мартин Райниш, от всей души пожелал авторам, чтобы и их сын смог расти в подобной обстановке.
Клубный дом Links National Golf Club
ТАММВИС, Антонио Михе, Валерий Харитонов, Илья Пугаченко, Андрей Сайко, Алла Аниськова
Гольф-клуб в Дмитровском районе Московской области располагает не только единственным в России полем в стиле «линкс» — с волнистым ландшафтом, воссоздающим прибрежные местности Шотландии. Здесь же находится объект, который участники интернет-голосования и члены жюри единодушно назвали лучшим «общественным сооружением» — и это здание самого гольф-клуба.
Чтобы оно стало продолжением окружающей природы, архитекторы выбрали в качестве основного конструктивного и отделочного материала дерево. При этом экономические рамки были таковы, что клееной древесины, которую обычно применяют для изготовления деревянных несущих конструкций, нужно было использовать как можно меньше.
Так родилась идея «разветвляющихся» колонн: они позволили увеличить высоту пролетов и сформировать узнаваемый облик здания как снаружи, так и внутри, где большие гостиные с витражным остеклением и просторные видовые террасы отвечают самым современным требованиям к планировке.
Пешеходный мост на ВДНХ
АИ-студия, Василий Сошников, Иван Колманок, Алёна Бусыгина, Александр Соловцов
Еще одним примером того, каких высот достигает творческая мысль в рамках жестких ограничений, стал проект, названный жюри победителем в номинации «Дизайн городской среды». Насколько раньше «меха на ВДНХ» никого не волновали, настолько сейчас эта территория находится в центре внимания городских властей, готовых бросить на развитие Выставки достижений все мыслимые и немыслимые ресурсы. Главное — чтобы было быстро, эффектно и эффективно.
Примерно с такими пожеланиями администрация ВДНХ обратилась и к «АИ-студии»: осенью приняли решение по поводу «главного катка страны», и за считанные недели требовалось построить на его территории пешеходный мост, который бы связал между собой все зимние «павильоны».
Но как мост должен выглядеть, чтобы связь оказалась еще и визуальной? Причем, желательно, не только с сезонными раздевалками и кассами, но и с архитектурными шедеврами советских времен, которые на ВДНХ повсюду?
Команда «АИ-студии» нашли решение, которое сразу понравилось заказчику и которое, благодаря доступу к «ресурсам всей России», обусловленному значимостью задачи, удалось реализовать в срок. Мост, возведенный вблизи фонтана «Дружбы народов», представляет собой волнообразный каркас с реечным деревянными фасадом, причем к каждой рейке «привязана» лампа с цветным светом.
Авторы утверждают, что и форма, и декоративный образ моста были навеяны арктическими пейзажами и северным сиянием — и действительно, в темное время суток деревянная конструкция переливается поистине «неземным» светом.
Остановка «Драмтеатр»
«Проектная группа 8», Надежда Снигирева, Михаил Синюхин, Дмитрий Смирнов
Уже который год проекты — номинанты премии АРХИWOOD продолжает поставлять еще один исторический «очаг» деревянного зодчества — Вологда. Некоторое время назад здесь зародилось и продолжает развиваться мощное творческое архитектурное движение, которое ставит перед собой задачу не только сохранить региональное наследие, но переосмыслить его в современном ключе и освежить городской ландшафт новыми идеями и постройками.
В этом году народное голосование в номинации «Дизайн городской среды» выделило вологодскую остановку общественного транспорта «Драмтеатр» — результат исследовательской работы с использованием методик соучаствующего (партисипаторного) проектирования. Пожелания всех вовлеченных сторон — пользователей транспорта, городских властей, перевозчиков, руководства близлежащих учреждений, городских активистов — были тщательно собраны и переработаны в пилотный проект павильона.
Использование дерева как основного материала тоже неслучайна: по словам горожан, остановки в Вологде традиционно были деревянными. А что касается стилистики, то большую роль сыграло соседство с собственно Драматическим театром — заметным модернистским сооружением. Выбранная современная конструкция, основанная на принципах параметрического проектирования, вписалась в указанный контекст как нельзя лучше.
Загородный дом «Ловушка для солнца»
Николай Белоусов, Николай Соловьев
Несмотря на обилие деревянных объектов в общественных пространствах, главной номинацией АРХИWOOD остается «Загородный дом» — в конце концов, с него — с частного жилого дома — началась в России история деревянного зодчества.
Проекты Николая Белоусова — постоянного члена экспертного совета премии — несколько раз попадали в шорт-лист этой номинации. Но только в этом году дом мастерской Белоусова в подмосковном поселке «Зеленая роща» наконец-то был назван лучшим из лучших. При том, что номинантов было чуть ли не рекордное количество — 9 объектов!
Концепцию проекта — «Ловушка для солнца» — сформулировал сам заказчик, умный и искушенный молодой человек, владелец участка площадью 20 соток. На северной и восточной стороне участка была поляна, где и расположился дом, а южная и западная — лесная — часть превратилась в защиту от солнца.
Получился «деревянный сруб с панорамным остеклением». Зимой и летом утреннее солнце пронзает его насквозь, а днем и вечером дом наполняется мягким рассеянным светом.
Проект, при всей своей кажущейся простоте, действительно необычный. Все-таки дома с такой большой площадью остекления на российских просторах — в силу ментальных и климатических особенностей — встречаются нечасто (хотя, как мы знаем, некоторые умудряются строить стеклянные дома даже в Сибири). А уж в сочетании с деревянной основой — и подавно. «С заказчиком нам действительно повезло, — говорят архитекторы. — Он оказался таким же романтиком, как и мы».
Дом в Кратово
«Архитекторы асс», Евгений Асс, Григор Айказян, Анастасия Конева
Специальный приз в номинации «Загородный дом» вручала и компания Honka — генеральный спонсор премии АРХИWOOD с самого первого дня его существования. Выбранный ими дом в поселке Кратово опять-таки полон романтики — но романтики совсем иного толка. От добротной постройки из клееного бруса веет не бесшабашностью и склонностью к смелым экспериментам, а чем-то таким почти чеховским, уютным, дачным.
Награждая своего победителя, представитель Honka тоже отметила, как естественно в проекте сочетаются современные технологии строительства с ностальгическими чертами самых первых петербургских и московских дач. Выносная конструкция, объединившая крыльцо с небольшой террасой и балконную террасу второго этажа, — такая же белоснежная, легкая, ажурная и воздушная, как кружевная скатерть на круглом столе, за которым «дачники» XIX века пили на открытом воздухе свой чай.
Honka как раз готовит книжное издание с исследованием дачной типологии — и дом в Кратово, очевидно, займет достойное место на его страницах.
Дом-депо в Конаково
Алексей Розенберг, Петр Костелов
Имена Петра Костелова и Алексея Розенберга уже неоднократно звучали со сцены во время торжественных церемоний вручения премий за деревянную архитектуру. Стиль этого дуэта узнаваем и любим как в России, так и за рубежом: проекты публикуются во всех авторитетных западных изданиях, а Петр Костелов и вовсе вот уже год как работает в Нью-Йорке.
Предельная лаконичность форм компенсируется запоминающимся сочетанием и узором фактур: дерево разных пород неизменно комбинируется с металлическими поверхностями. В данном случае крыша дома, спроектированного для активной семьи, часто принимающей гостей, крыта состаренной медью, а фасад обшит доской из необработанной лиственницы разной ширины.
Часть досок в обшивке параллельны поверхности земли, часть перпендикулярны — вместе с вариациями размеров и оттенков на фасаде образуется характерный рисунок, очень простой — и в то же время невероятно сложный. Он и стал визитной карточкой Костелова и Розенберга — и снова завоевал приз АРХИWOOD, на сей раз в номинации «Дерево в отделке» по версии «народа».
Дом в Духанино
Алексей Розенберг при участии Петра Костелова
Еще один номинированный дом Розенберга-Костелова тоже не остался в этом году без призов. Сначала стало известно, что жюри выбрало его в категории «Дерево в отделке». А затем — что впервые в истории премии жюри сочло возможным присудить гран-при — как можно догадаться, дому в Духанино.
У объекта в самом деле очень яркий образ: решая задачу энергетической устойчивости, архитекторы пришли к нестандартному решению фасада. Дерево и металл скомбинированы не в плоскости, а в трехмерном пространстве: фасад состоит из двух слоев, их которых внешний — деревянный, а заглубленный — металлический.
Окна тоже размещены на разной «глубине»: на фасаде получаются ниши, в интерьере образуются эркеры. Все вместе это выглядит как супрематическая 3D-композиция, обогащенная разнородными фактурами и неожиданными просветами в металлическом каркасе.
Члены жюри выражали восторги: «Вот она — наша национальная идея! Honka, берите на вооружение — качественной русской архитектуры должно быть много!» Однако автор Алексей Розенберг, поднявшись на сцену, высказался об этом предложении с осторожностью, подчеркнув, что дом проектировался для совершенно конкретного — и в определенном смысле специфического — клиента.
«Такую архитектуру я сам для себя определил как регионализм», — рассказал архитектор. Этот термин он позаимствовал в истории изобразительного искусства, где регионализмом называлось течение в американской живописи, превозносящее все «местное» и стремившееся возродить «подлинное американское искусство».
Течение зародилось во времена Великой депрессии, на фоне отчаяния и неуверенности в завтрашнем дне. Регионалисты пытались доказать себе и окружающим свою национальную исключительность и самобытность, и на поднявшейся волне патриотизма регионалисткие работы стремительно обрели популярность.
Впрочем, утратили они ее так же быстро. Все-таки национальная идея должна быть больше и значительнее сиюминутных волн, всплесков и течений. Наши архитекторы тоже ее ищут — и, кажется, близки как никогда. Тот факт, что основным выразительным средством этой идеи будет дерево — сомнений не вызывает. Так что будем надеяться, одна из следующих церемоний АРХИWOOD непременно ее нам продемонстрирует.
Источник: Archspeech